Фотокор Виктор Темин (крайний слева) 

В этом году исполняется 110 лет со дня рождения советского фотокорреспондента Виктора Антоновича Тёмина. Его биография, в которой отражены самые драматичные моменты двадцатого века, разбросана по страницам газет и журналов. Но, как ни странно, до сих пор не написана история этого человека удивительной судьбы. «Странно это», потому что к его снимкам мы привыкаем со школьной скамьи. По ним мы визуально знакомимся с самыми значимыми событиями русской, советской истории. Военные действия на Халхин-Голе, спасение челюскинцев, полеты Чкалова, взятие Берлина, Нюрнбергский процесс, заключение актов о безоговорочной капитуляции Германии и Японии – самые известные снимки этих событий сделаны рукой казанского мастера. Почему казанского? Темин родился на Волге в Царевококшайске (нынешней Йошкар-Оле) в 1908 году. Тогда эти земли входили в состав обширной Казанской губернии. Советский журналист Владимир Медведев, сам родом из тех мест, так описывал детство будущего военкора:

«О своей родине – захолустном Царевококшайске в памяти непоседливого Вити Темина остался перезвон церковных колоколов, грязище узких улочек и обилие кабаков. Дом, в котором жила семья Теминых, располагался на улице Кирпичной. В медвежьем захолустье тихо текла жизнь. Удовольствием для мальчика были уроки в школе, весенний разлив Кокшаги и, пожалуй, приезд фотографов-гастролеров с громоздкими деревянными аппаратами на треногах». [1]

 

Дореволюционная открытка с видом на Кирпичную улицу Царевококшайска, на которой вырос Темин 

Про «церковный звон колоколов» Медведев намекнул недаром – родители Тёмина принадлежали к духовному сословию. Но очень скоро грянула революционная буря. Может быть именно детские впечатления способствовали тому, что Виктор Антонович уже в 1922 году, в возрасте четырнадцати лет, стал внештатным сотрудником газеты «Красная Татария». Фотоаппаратом он научился пользоваться еще раньше, в школе. Как и любая биография человека, о котором мы знаем слишком мало, биография Виктора Темина разбита на эпизоды. Он сам любил рассказывать их журналистам на своих многочисленных выставках. Так всем известно как Темин еще мальчишкой  получил лучший в мире фотоаппарат из рук Максима Горького, как он смог, единственным из советских журналистов оказаться в первых рядах при съемке акта о безоговорочной капитуляции Японии и т.д. В своей небольшой статье я бы хотел остановиться на, пожалуй, самом знаменитом кадре – «Знамя Победы над поверженным Рейхстагом». История его появления разрослась за последующие полвека сотнями вариаций сюжета об отчаянной находчивости репортера в попытке добыть заветный снимок. В газетных публикациях присутствует и «самолет Жукова», «угнанный», чтобы вовремя доставить кадр в московскую редакцию. Есть и угроза расстрела за подобное своеволие, милость Верховного Главнокомандующего, увидевшего красный флаг над логовом врага в утренней «Правде» от 3 мая 1945-го. В рассказах Темина место Сталина порой занимал Жуков, к которому журналист явился с повинной сам. Разумеется, советский военачальник простил старого друга – «За такой подвиг – якобы сказал Жуков – ты достоин звания Героя Советского Союза, но за то, что угнал самолет – получишь орден Красной Звезды».[2]  Сам Темин на протяжении жизни подогревал байки и порой лишь по секрету рассказывал о том, что же произошло на самом деле. Сегодня мы можем сослаться на документы. За полтора месяца до начала операции по штурму Берлина, 1 марта 1945 Виктор Антонович написал секретную записку редактору «Правды» П.Н. Поспелову:

 

«Секретно.

Редактору «Правды»

Тов. Поспелову П.Н.

От фото-корреспондента В. Темина

План проведения оперативной доставки фотодокументов – снимка «Знамя Победы над Берлином». В момент генерального наступления и взятия Берлина фотокорреспондент вместе с передовыми частями следует на одном из атакующих танков на Берлин. Сделав съемку, фотокорреспондент пересаживается на «Виллис» и немедленно доезжает до первого полевого аэродрома, где его ожидает самолет «У-2» (о чем имеется предварительная договоренность, известен пункт и фамилия летчика). На самолете У-2 фото-корреспондент долетает до аэродрома вблизи города Л. (Ландсберг – прим.). От того аэродрома до Москвы примерно 1800 клм. На аэродроме Л. фото-корреспондента ожидает специальный самолет типа ДБ-3 или ТУ-2, который может идти до Москвы без посадки за 4-5 часов летного времени. Экипаж самолета высококвалифицированный может вести самолет в любую погоду и ночью вслепую. Кроме того, на случай нелетной погоды экипаж самолета должен быть снабжен кислородными приборами, дающими возможность вести на высоте 8-10 тыс. м. Для выполнения плана требуется: Точная договоренность и специальное выделение ВВС сейчас в мое распоряжение двух самолетов У-2 и ДБ-3 или ТУ-6, которые будут находиться на аэродроме Л. Если взятие Берлина будет происходить до 6 часов вечера (пока можно снимать при наличии света), снимки будут доставлены через 10-12 часов после взятия Берлина в Москву.

Фото-корреспондент В. Темин.

1 марта 1945 г. Г Москва»[3]

 

Самолет У-2, с точно такого же самолета был сделан знаменитый снимок Рейхстага. 

План продуман заранее и осуществлен почти в точности. На самолете По-2 (У-2) днем первого мая Темин облетел под обстрелами вражеских ПВО здание Рейхстага. Борис Полевой в своих воспоминаниях о войне писал об этом подвиге:

Совсем недавно на полевом аэродроме под Берлином судьба случайно свела меня с летчиком из эскадрильи связи, майором по фамилии Вештак (на самом деле младшим лейтенантом). Узнав, кто я, он сообщил мне, что получил недавно от редакции «Правды» благодарность (Полевой сам был корреспондентом «Правды»).

— За что?

— Да вот возил этого вашего сумасшедшего капитана Темина снимать советский флаг над рейхстагом.

— Знаменитый снимок, который обошел все наши и многие иностранные газеты?

— Ну да, этот самый. Знаете, как он нам достался и чего стоил?

И опытнейший пилот из полка связи 12-й воздушной армии не без юмора рассказал историю этого снимка, которую я по привычке записал.

— Утром 1 мая, когда в центре Берлина шли ожесточенные бои, зовет меня командир эскадрильи. Полетишь с капитаном Теминым на рейхстаг. Снимите знамя, которое наши над рейхстагом подняли… Как уж там ваш Темин уговорил командование на этот рейс, не знаю. Зенитная сеть у немцев была мировая. Выставляли такие огневые заслоны — стриж не проскочит. И без самой крайней надобности мы к центру Берлина не вылетали. Ну, что ж, раз приказ — надо лететь. По плану города наметил маршрут. Хотя какой там маршрут, когда то тут, то там зенитки плюются. Однако прорвались. Долетели до большой такой улицы, которая на плане значилась Унтер-ден-Линден. У нас она или же у них, не поймешь. Только над головой зенитные снаряды рвутся. Лечу, прижимаюсь прямо к крышам, думаю, как бы не напороться на какую-нибудь колокольню. Признаюсь, жутковато. А он, этот ваш капитан, хоть бы что. Через борт перевесился с аппаратом, щелкает, вот-вот вывалится. Тут снаряд рванул рядом. Самолет сильно встряхнуло. Меня больно стукнуло в плечо. Осмотрелся, ничего, более или менее целы, несущую ленту крыла перебило, ну она меня хлестнула. Но лететь можно. Лечу… Впереди большая площадь, вся загромождена техникой — машины, орудия, какие-то фургончики. А за площадью большое здание. По картинкам вспоминаю — рейхстаг. Ну а над ним, над самым выгоревшим куполом, словно кровиночка, наше знамя. Огонь усилился. Из какого-то двора прямо по нам шпарят. Однако закладываю вираж. Мой Темин совсем из сиденья высунулся, снимает. Снял. И делает мне знак, давай, мол, еще круг. Нет, думаю, друг, шалишь. Задание выполнили, а снова под зенитки не полезу. Все-таки самолет подранен. Да и кому охота умирать смертью храбрых под самый конец войны… Ну, до аэродрома дотянул, сел, ничего. Тут мой технарь подсчитал — около пятидесяти пробоин и царапин. И как нам мотор не разбили, как мы с этим вашим Теминым уцелели, непостижимо уму. Хотел поздравить Темина со вторым рождением, а его уже и след простыл. Ребята говорят, умчался на аэродром в Шонефельде отправлять пленку на Москву… Вот за этот рейс меня «Правда» и поблагодарила.[4]

 

Рейхстаг с северо-западной стороны. Снимок В.Темина, сделанный днем 1-го мая 1945 и опубликованный в газете «Правда» — 3-го мая 1945 года. 

Григорий Киселев в своем недавнем исследовании подробно разбирает этот эпизод. В частности, он доказывает, что «угон» самолета маршала Жукова, чтобы поскорей доставить снимок, тоже журналистская «утка». В дневнике ответственного работника «Правды» Л. Бронтмана есть запись, датированная 5 мая 1945 года. О событиях 2-3-го числа читаем:

«В 9 часов вечера позвонил Телегин (член Военного совета 1-го Белорусского фронта прим. Г. Киселева) и сообщил, что Темин вылетел со снимками Берлина. Магид (заведующий отделом авиации «Правды») сразу связался с маршалом авиации Фалалеевым, и самолет повели. Разрешили ему лететь без посадки в Яново, перенацелили на Внуковский. В три часа Темин прибыл в редакцию, проявили, напечатали, дали три снимка».

Темин передал эту историю несколько иначе и драматичнее. В вышедшей в 1974 году книге «Журналисты рассказывают» его слова переданы так:

«Уже 7 часов вечера (2 мая 1945 года – прим. мое). Звоню командующему фронтом маршалу Советского Союза Г.К. Жукову, прошу помочь быстрее отправить самолет со снимками в Москву. Внимательно выслушав и узнав, где я нахожусь, маршал сказал: «Ждите звонка». Через пять минут он лично позвонил: «Все указания о вашей отправке в Москву даны. Счастливого пути!». На специальном самолете ровно в 21.00 поднимаюсь в воздух. Пленка с заветным снимком у меня на груди, под шинелью. Чтобы со мной не случилось, пленка должна быть доставлена в редакцию. По указанию командования мне в Януве (Польша) предстояло пересаживаться на ночной бомбардировщик, который должен был доставить меня в Москву. Это потеря времени. Ломаю голову над проблемой, как бы обойтись без пересадки. Летчик по радио запрашивает у своего командования разрешения лететь в Москву. Ответа нет. Тогда беру ответственность полета на себя и даю указание пилоту, не делая остановку в Януве, лететь в столицу. Летчик подчиняется. Дело в том, что тогда каждому летчику для перелета через границу Советского Союза ежедневно давали новый пароль. Так как мне самолет дали только до Янува, летчик пароля не знал. Пришлось с борта самолета дать радиограмму в Ставку Верховного Главнокомандующего о том, что везем важный материал о взятии Берлина и просим о пропуске нашего самолета через границу Советского Союза. Мы надеялись, что приказ зенитным войскам будет дан, пока мы подлетим к границе, но нас взяли в такие шоры, что, как потом выяснилось, наш самолет получил 62 пробоины. Пришлось болтаться в воздухе, ожидая приказа, еще полчаса… На высоте почти трех тысяч метров подлетаем к Наро-Фоминску. Даю последнюю радиограмму: «Настаиваем посадке Центральном аэродроме». Получаем сердитый ответ: «Вас посадят где указано. Если не подчинитесь, Московская зона ПВО откроет огонь». И все же разрешили посадку на центральном аэродроме. 2 часа 38 минут. На аэродроме ждет машина. Через полчаса уже вхожу в кабинет редактора товарища Поспелова. Подхожу к редактору и торжественно говорю: «Снимок Знамя Победы над рейхстагом в Берлине доставлен!» Трудно передать те минуты…»[5]

А далее произошло следующее. Когда заветную фотографию проявили, то оказалось, что красного знамени над поверженным Рейхстагом не было! Авантюризм Темина сыграл и здесь – флаг нарисовали. Причем Виктор Антонович поменял дату снимка с 1-го мая на 2-ое, полагая, что уж тогда флаг должен был быть на своем победном месте! Ретушер из «Правды» погрешил против законов физики, изобразив гигантское полотнище, которое немцы, безусловно, тут же бы сбили прицельным огнем. Но снимок Темина, после публикации в родной газете, тут же обошел все мировые издания, и даже летчик Вештак поверил, что знамя действительно было и рассказал об этом Борису Полевому. На самом деле, как пишет Киселев, над поверженным Рейхстагом советские солдаты уже успели водрузить несколько флагов, но в другом месте, и разглядеть их с высоты, на которой летел самолет с московским фотокором, было просто невозможно.

Такова история лишь одного из снимков Виктора Антоновича, но тысячи из них еще ждут своего подробного описания. Наш музей стал первым «пристанищем» для гигантского теминского фотоархива. Пора подробно об этом рассказать.

В сентябре 1995 года Светлана Николаевна Самсонова, падчерица знаменитого советского фотографа, передала в Историко-Краеведческий музей коллекцию документов своего приемного отца. На тот момент Виктора Антоновича уже не было в живых. Он скончался в 1987 году, ушла из жизни и его супруга В.П. Белова, помогавшая ему в написании автобиографии. Передача документов, включавших фотографии, негативы, письма, личные вещи, прошла в торжественной обстановке. Всего коллекция Темина составляла более двадцати тысяч предметов. Впоследствии значительная часть материалов покинула стены музея. Первой причиной было отсутствие возможностей для хранения, например, для негативов и пленок. В итоге они были переданы в 1996 году в Российский государственный архив кинофотодокументов  (РГАКФД) также туда были отданы две коробки с перепиской Темина.[6] Затем в 2003 году на хранение в Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) отправлена основная часть коллекции, по причине отсутствия в музее места. В сдаточной описи насчитывалось 25642 предмета, большую часть из которых составляли фотографии.[7]  Присутствовали и документы, например, рукопись автобиографии Темина, написанная им совместно с женой – В.П. Беловой. Таким образом бумажный архив Темин оказался разделенным между двумя федеральными структурами – ГАРФ и РГАКФД. В первом оказалась его автобиография, во втором — письма. Позже письма и авторские позитивы были переданы из РГАКФД в ГАРФ. В архиве кинофотодокументов остались лишь негатив. Думаю, подобная информация будет полезна специалистам. Стоит также отметить, что отрывки из автобиографии Темина уже публиковались на страницах отечественных и зарубежных журналов. В 2000 году «Источник»[8] опубликовал отрывок об освобождении концлагеря Майданек, а еще при жизни Темина часть его мемуаров появилась на страницах немецких журналов (ГДР). Публикация полного текста еще ждет своего часа. И здесь следует предупредить, первая подобная попытка потребовала бы серьезной научной проработки. Причина тому сильная публицистичность. Виктор Антонович, как уже отмечалось, при всей своей удали, любил часто приукрашивать свои журналистские подвиги. Да и в целом советские мемуары подобного рода являются специфическим историческим источником, требуют вдумчивого анализа. Как было показано на примере со снимком знамени над Рейхстагом, архивные данные довольно сильно корректируют рассказанные журналистам истории.

Вещевая книжка Виктора Антоновича Темина 1944 года. 

Что касается нашего музея, то у нас посетители могут ознакомиться с несколькими экспонатами, связанными с жизнью Виктора Темина. В витринах выставлены предметы, с которыми он прошел всю войну – военный билет, слегка потемневший то ли от времени, то ли от дорожной пыли между Москвой и Берлином, медали и ордена. Некоторые плакатные фотографии Темина, которые экспонировались на выставках по всему Союзу, украшают военный зал. К сожалению, после 2003 года, часть личных вещей и оборудования оказалась в архиве (ГАРФ).

Удостоверение о награждении орденом «За отвагу» 

 

Жизнь Виктора Антоновича прошла в постоянных командировках по всему Союзу, ближнему и дальнему зарубежью. За свою карьеру он посетил более 28 стран, им были произведены панорамные съемки десятков городов – Екатеринбурга, Йошкар-Олы и др. Хотя в Балашихе Виктор Антонович никогда не был, наш музей стал хранителем его творческого наследия, популяризация которого наша основная задача.

 

 

[1] Медведков В. А. Далекое и близкое / В. Медведков. – Йошкар-Ола, 1981.

[2] Киселев Г. Неудобная правда о взятии рейхстага. Поиск, исследование, реконструкция / Г. Киселев. – Калининград, 2017.

[3] РГАСПИ, ф. 629, оп. 1, ед. хр. 102, л. 76.

[4] Полевой Б. До Берлина – 896 км / Б. Полевой. – М., 1978.

[5] Журналисты рассказывают / сост. Ю. Юров. – М., 1974. Также опубликовано в Киселев Г. Неудобная правда о взятии рейхстага. Поиск, исследование, реконструкция / Г. Киселев. – Калининград, 2017.

[6] Более подробно о фонде В.А. Темина в РГАКФД можно прочитать: Личный фонд фотокорреспондента В.А. Темина в РГАКФД / Харитонова Е.В. // Отечественные архивы. – 2000. – №3. – С. 37-43.

[7] ГАРФ Фонд № 10140 Оп.1

[8] Над чем не властно время / В.А. Темин // Источник: документы по русской истории. – 2000. – № 6. – С. 60-69.

 

Публикацию подготовил и примечаниями снабдил экскурсовод-лектор Александр Мишин.