Распространенная ошибка, кочующая по краеведческой литературе, связана с именем Бориса Александровича Лобанова-Ростовского (1795-1863). Якобы он короткое время был владельцем усадьбы Пехра-Яковлевская. Род Лобановых-Ростовских был не менее знатен, чем фамилии Голицыных или Гагариных. Его истоки восходят к ростовским удельным князьям. Борис Александрович относился к старшей ветви этого семейства. Наиболее известен его сын Алексей Борисович: русский дипломат и генеалог, нумизмат, но и сам Борис Александрович был не последней личностью в истории. Участник Отечественной войны и заграничного похода русской армии, после выхода в отставку с военной службы, он обосновался в Москве. В Первопрестольной служил при генерал-губернаторе чиновником по особым поручениям. Похоронен был в семейном некрополе Новоспасского монастыря. Каким же образом этот вельможа оказался связан с подмосковной усадьбой?

Титульный лист первого издания работы профессора А.И. Некрасова «Забытая Подмосковная». 

Вероятно, первым, кто назвал Бориса Александровича владельцем Пехры-Яковлевской в исследовательской литературе, был член ОИРУ (Общества изучения русской усадьбы) проф. А.И. Некрасов. В своей небольшой брошюре «забытая усадьба Пехра-Яковлевская» он писал: «Уже в 1835 г. имение оказывается в руках Лобановых-Ростовских, поместье которых было поблизости, но уже давно исчезло, оставив лишь память о себе в названии местности «Лобановка», где теперь находится свечной завод. В 1835 г. одна из Лобановых-Ростовских вышла замуж за богатого откупщика Шелашникова и принесла «Пехру-Яковлевское» в приданое». К сожалению Некрасов не указывает источник данной информации. Спустя несколько лет в первом выпуске ОИРУ появилась небольшая статья Евгения Николаевича Опочнина «Новые сведения о Пехре-Яковлевском», в которой публикуется письмо из переписки Аделаиды Шелашниковой (1817-1895) с Евгенией Захаровной Ворониной. Из него становится ясно, что усадьба в конце 1835 года была куплена у Анны Дмитриевны Нарышкиной, действительной камергерши, а вовсе не у Лобановых-Ростовских.

 

 

Анна Дмитриевна управляла усадьбой совсем недолго с 1832, став владелицей после смерти в том же году князя Ивана Алексеевича Гагарина (1771-1832), мужа знаменитой трагической актрисы Семеновой, Кто конкретно из его наследников продал усадьбу Нарышкиным еще предстоит установить. Покупательница, «действительная камергерша» Анна Дмитриевна была замужем за своим дальним родственником Павлом Петровичем Нарышкиным (1768-1841). Их сын Кирилл Павлович (1806-1880) богатый московский вельможа, знакомый Пушкина, Дюма-отца, Толстого прожил долгую жизнь и скончался в 1880 году. Хозяйственную деятельность Нарышкиной в Пехре-Яковлевской принято оценивать негативно. Больше всего досталось многострадальной Спасской церкви (ныне церковь Преображения Господня). Новая хозяйка вздумала установить на одной из колоколен часы и произвести другие переделки. Так как, судя по всему, первоначальных чертежей уже на тот момент не смогли сыскать, «архитектурный помощник» Серебряков выполнил их сызнова. К счастью, часы хоть и установили, но до ныне они не дошли. Была также разобрана лестница в одной из колоколен, а чтобы звонари могли добраться к ней, устроен уродливый подвесной мостик. Его можно заметить на дореволюционной фотографии.

 

Спасская церковь в конце 19 века. Темный круг на одной из колоколен — часы, Также виден мостик, лестница располагается в колокольне с часами. 

«Любовь» Анны Дмитриевны к подобному типу церквей сказалась в дальнейшем на первом проекте Благовещенского храма в Петровском парке. Знаменитый архитектор Евграф Дмитриевич Тюрин (автор Елоховского собора) по заказу Нарышкиной в 1841 году спроектировал грандиозное сооружение с двумя колокольнями, галереями. Однако Император Николай Павлович проект отверг. Храм, дошедший до нас, выглядит куда скромнее.

 

Храм Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке 1844-1847

Но это события будущего. В 1835 году Анна Дмитриевна хлопотала о том, как бы повыгоднее продать свое имение. Вот что писала в своем письме от 10 января 1836 года своей подруге Аделаида Петровна Шелашникова «Подмосковную, о которой я вам писала в последнем письме моем papa’ уже купил, но что хлопот и трудов стоило ему совершение купчей, не то чтоб со стороны правительства, но со стороны хозяйки Нарышкиной, женщины в роде Лиз. Алек. Боценталь. Ее подбили добрые люди, твердя о дешевизне продажи (потому что в самом деле papa’ купил ее чрезвычайно дешево), она и заупрямься — не подписываю, да и только. К счастью papa’ имел письмо от Нарышкина, где он принимал условия папеньки на покупку имения; с таким очевидием в руках и умом подобным папенькому в голове, кто не сладил бы с бабой и ее капризами: — конец всему был, что деревня Пехра осталась за папенькою». В этом отрывке есть несколько моментов, на которые стоит обратить внимание – упоминание мужа Анны Дмитриевны Павла Петровича, письмо от которого судя по всему и помогло предприимчивому Петру Ивановичу Шелашникову (прибл. 1787-1846) выгодно провернуть сделку. Второе — эмоциональное описание характера хозяйки усадьбы Анны Дмитриевны Нарышкиной. Правда установить кто такая «Боценталь», упомянутая в письме пока не удалось. Самой Аделаиде Шелашниковой на тот момент было всего 18 лет, но впереди ее ждет блестящая партия. Она выйдет замуж за Михаила Оболенского (1811-1866) и станет княгиней. Однако ее первый сын Дионисий родится слепым. Его судьба была трагична. Он был первым, кто приспособил систему Брайля под русский алфавит, так что чтение стало доступно русским незрячим на 32 года раньше, чем жителям США. Но катастрофа 1917 года затронула семью Оболенских. Его, 74 летнего старика, вместе с дочерью расстреляли большевики.

Однако давайте вернемся ко временам Николая I, почему же профессор Некрасов сделал вывод, о том, что Шелашниковы получили усадьбу от брака с Лобановыми-Ростовскими? Потому что этот брак действительно был. Петр Николаевич Петров в своей известной работе «История родов русского дворянства» пишет: дочь Бориса Александровича Анна (1823-1904) вышла замуж за Степана Петровича Шелашникова (1812 – 1866). Он приходился братом, упомянутой выше Аделаиде, а следовательно наследником. А позже дочь от этого брака Мария (1846-1918) получила в приданное Пехру-Яковлевскую после свадьбы на Христофоре Роопе.

 

Х.Х. Рооп. Фрагмент картины Ильи Репина «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года». Портрет работы Бориса Кустодиева. 

В родстве Шелашниковых и Лобановых-Ростовских не было ничего удивительного. По соседству потомки ростовских удельных князей как минимум до конца 18 века владел землями села Акатово (Окатьево), аж с 1651 года. Какое-то время им принадлежало и Архангельское, проданное в 1757 году Владимиру Петровичу Долгорукову Иван Ивановичем Лобановым-Ростовским. За пустошью, где позже вырастут дачи поселка Салтыковка долго водилось название Лобановка по фамилии старых владельцев. Неизвестно, отстроили ли они в 18 века на своих землях какую-нибудь усадьбу, но, как бы то ни было, к середине 19 века от нее уже не было и следа.

Таким образом мы опровергли ошибку, которая кочует в исследовательской литературе со времен профессора Некрасова. Ее повторяли и повторяют не только наши краеведы, вроде Артемьева, но и новые специалисты, например, Бугров в своей замечательной работе «Между Владимиркой и Стромынкой», выпущенной относительное недавно. К счастью, благодаря деятельности краеведа Фролова и собранным им документам этот миф можно легко опровергнуть.

 

Список использованных источников и литературы:

1, Материалы фонда Фролова

2. Петров Н.П. История родов русского дворянства : в 2 т. / Н.П. Петров. — М. : Современник, 1991.

3. Некрасов А.И. Забытая Подмосковная «Пехра-Яковлевское» / А.И. Некрасов. — М. : РАНИОН, 1925. — 47 с.

4. Материалы межевого архива

РГАДА ф. 1354, оп. 256, ед. хр. Я-1к — материалы межевания по Пехре-Яковлевской

РГАДА ф. 1354. оп. 256. ед.хр. А-10с — материалы межевания по Акатово

 

Саша Мишин экскурсовод-лектор музея.